Какой смысл невольных детских мучений за Христа?

Здравствуйте, Наталья. Конечно, это один из вопросов, который выходит за рамки человеческого сознания. Вы приводите пример мученика-младенца Гавриила Белостокского, но история детских мучений за Христа началась сразу после рождения Спасителя. Если откроем Евангелие от Матфея, там говорится об избиении Вифлеемских младенцев. Их было несколько тысяч, поэтому такая история страдания за Христа, невольных детских мучений, ей уже две тысячи лет. Объяснить здесь можно только, если мы откажемся от своей логики, откажемся от того принципа или, скажем, от того понимания, что наш разум может вместить божественные тайны. Тогда мы сможем приблизиться к этому пониманию, потому что часто мы своим умом хотим постигнуть божественную тайну, тайну божественного Промысла. Но часто нам это не открыто и недоступно: мы рационально не можем понять ни догмата Троицы, ни само очеловечивание Спасителя, предшествие Христа, Второго Лица Святой Троицы, на землю во плоти. Это вопросы, которые выходят далеко за рамки человеческой логики.

Но если вернуться к страданиям детей в любом возрасте, то здесь, наверное, таким объяснением может быть то, что Господь, как и в жизни любого человека, жизнь на земле, она временная и очень короткая. То, что нас шокируют детские страдания, это, безусловно, так, потому что это невинные дети, которые не заслужили, не согрешили ни перед Богом, ни перед людьми. И поэтому для нас, конечно, для нашего сознания это особенно трудно вместить. Но здесь мы как раз подходим к тому моменту божественной тайны, которая за пределами нашего сознания.

Наверное, можно этот пример сравнить с тем, как и в Ветхом Завете приносились в жертву агнцы непорочные. Это особая тема жертвоприношения. Весь Ветхий Завет был связан с жертвой. И можно предположить, что именно такая невинная жертва, которой сам Спаситель был: «Он за грехи наши пострадал, и греха на Нём не было ни единого». При том, что, скажем, дети всё равно довольно рано начинают так или иначе выходить за границы добра, к сожалению. Христос же зла не единого не сотворил. 

Так вот, эта жертва непорочная, жертва чистая, и дети в этом случае как раз являются такой жертвой за Христа. Она, видимо, особым божественным Промыслом стоит на самой высокой ступени. Она является самой очистительной, потому что жертва приносится не просто так, она имеет особую силу, и эта сила реальная. Поэтому можно предполагать, что божественным Промыслом чем страдания более несправедливые, более чудовищные, тем больше идёт результат этих страданий, которые распространяются на тех людей, которые остаются жить. Таким образом тайна вот этого Божественного домостроительства раскрывается: Господь пришёл и пострадал за нас потому, что нас любит бесконечно. И эти детские страдания, детские жертвы являются как раз этой жертвой любви, детской чистой любви. Но тем не менее это остаётся за пределами нашего понимания, остаётся тайной божественной, которая, может быть, откроется нам уже в веки грядущем.

И, наверное, для такого рационального осознания и понимания, чтобы наше «я», наш мозг, наше сознание немного успокоилось, можно предположить, хотя это сложно доказать: если мы возьмём примеры житий мучеников — великомученика Пантелеимона, великомученика Георгия, — они претерпевали те страдания, которые находятся за гранью человеческого терпения, за гранью человеческих возможностей и сил. Эти страдания они могли переносить только при условии укрепляющей Божественной десницы, которая рядом с ними была и укрепляла их. И в данном случае в отношении детских страданий можно и нужно предполагать, что Господь особым образом облегчает детские страдания, когда дети страдают за Христа. Ведь внешне бывают ужасающие страдания, но мы не видим и не можем проникнуть внутрь человека, чтобы увидеть, какое там бывает утешение и успокоение.

Если мы почитаем, кроме житий святых, и свидетельства наших современников, то столкнёмся с тем парадоксом, когда люди, наши современники, страдали за Христа в тюрьмах, в ссылках, в самых чудовищных и невыносимых условиях, но Божественная любовь укрепляла, согревала и утешала их. И, я думаю, таким же образом Господь не оставляет один на один детей со страданием. Поэтому, если мы возьмём пример шестилетнего ребёнка, младенца-мученика Гавриила Белостокского, девять дней, наверное, ни один человек просто так не может выдержать. Поэтому, несомненно, Господь особым образом укреплял, поддерживал и утешал этого мученика. Вот таким образом можно дополнить наше предыдущее размышление.

Помоги вам, Господи.